Российский академический
Молодежный театр
+7 (495) 692-00-69 (касса)
Театральная пл., д. 2
История страсти и мести
В музее-квартире Всеволода Мейерхольда актеры Российского академического молодежного театра играют "Любовь и смерть Зинаиды Райх" по пьесе Валерия Семеновского.
Да, да в той самой квартире, где в июне 1939-го года была зверски убита жена двух гениев - Сергея Есенина и Всеволода Мейерхольда, вырастившую ее в замечательную актрису, игравшую главные роли в его спектаклях, пока театр в 1938-ом году не закрыли, объявив известного режиссера "врагом народа", заслуживающего смерть. Власть чувствовала себя как-то неуютно на вторых ролях после прославленного экспериментатора, биомеханику которого подхватили во всем мире. Требовался жесткий ластик, чтобы стереть его самого и все его новации из памяти учеников, сторонников и даже врагов. А заодно и убить мать двух детей Сергея Есенина, отправившегося на небеса не по своей воле, кроме того, известную актрису, вызывающую зависть у соперниц и неподдельный восторг у мужчин. Почему и зачем, ради какой цели так и осталось нераскрытой тайной, скорее всего сталинской Лубянки, подходящей для исторического детектива.
Увы, Валерий Семеновский не проявил особого рвения к этому модному жанру, куда интересней было пройти теми тропами, по которым ступали начищенные башмаки двух гениев, влюбленных в неописуемую красавицу, то порхающую в небесах, то опускающуюся на грешную землю в поисках счастья, то умирающую на сцене в "Даме с камелиями", сыграв таким образом свою смерть в трактовке другого смертника, неугодного власти.
Формат психологического театра здесь совсем не подходил, документального театра тоже, хотя автор дотошно вникал во все тонкости биографий избранных героев, перечитывал сохранившиеся письма, воспоминания современников и, наконец, подобрал ключ к историческому материалу, используя игровую стихию театра как такового, открытую и насмешливую, ироничную и трагическую, исповедальную и отстраненную. То есть, то "золотое сечение", которое возникает во время репетиций, и артисты, оставаясь лицедеями, меняются масками, а значит и человеческими судьбами, не боясь впасть в ересь и дурновкусие. Это была своего рода свобода, та свобода, за которую поплатились Есенин, Мейерхольд и Райх, оказавшись на трагическом перекрестке старой и новой России и попав под каток авторитарного режима.
Говорят: "времена не выбирают, в них живут и умирают", так вот Мейерхольд не был пророком и уж тем более святым, но он отдавал себе отчет в том, что когда-нибудь капкан захлопнется, поэтому надо торопиться сказать, выразить все то, что он думает, ради чего отказался от ученической системы Станиславского и шел во банк против другого гения Таирова. Зинаида Райх тоже не была провидицей, но она интуитивно ощущала подступающую к порогу дома беду, и не снимая короны на коленях умоляла друга Горького защитить театр Мейерхольда, просуществовавший всего 15 лет. И что же вы думаете ответил "правозащитник" социалистического реализма? - Он смог только выдавить из себя, пряча лицо под широкополой шляпой: "Жалость унижает человека"! Вот вам и хваленый гуманизм, о котором так много рассуждали приближенные к советской власти писатели…
Юная Зинаида Райх бросается в объятия Есенина, то есть артиста Алексея БОБРОВА, как в омут с головой. Ее подхватывает вихрь неудержимой страсти, коей не хватило обаятельной актрисе Марии ТУРОВОЙ. Она делала все правильно и обручальные кольца летели в окно после бурной ссоры, и белая фата украшала красивую головку Зинаиды, когда есенинская гармонь аккомпанировала певучим стихам поэта, но при этом было видно, если безумная влюбленность даст трещину, они тут же разойдутся, не будут сохранять семью, победит талантливый эгоизм.
Встреча Зинаиды Райх с 48-летним Всеволодом Мейерхольдом была отнюдь не романтичной, скорее деловой, но этот незначительный для Зинаиды эпизод становится судьбоносным для них обоих в дальнейшем. Постановщик спектакля Александр ПОНОМАРЕВ отдает бразды правления импровизациями в руки знаменитого режиссера, точнее артиста Алексея МЯСНИКОВА, который монтирует ленту событий по своему усмотрению, дает указания артистам, что делать, как говорить, и все-таки не доволен результатом, поэтому начинает играть сам. Это одна из лучших работ в ансамблевом спектакле, как, впрочем, и другая работа Дарьи СЕМЕНОВОЙ, переходящей от одной эпизодической роли к другой, находя в каждой особое художественное зерно. Так первая жена Мейерхольда тихая, интеллигентная Ольга Мунт совсем не похожа на жеманную вертихвостку секретаршу, а ее Мария Бабанова просто чудо, как хороша в своей незащищенности с голосом-колокольчиком, который так раздражал ревнивую к чужому успеху Райх. Конечно, потомки не простят самовлюбленной приме театра Мейерхольда, столь гадкого поведения в отношении талантливой актрисы, и вместе с тем нам не дано предугадать, как наш поступок отзовется и чем придется пожертвовать, когда на чашу весов положена жизнь…
Казалось бы, сегодня легко рассуждать о том, что было и прошло. Но почему тогда все режиссеры вздрагивают при слове цензура, мгновенно вспоминая трагическую судьбу Мейерхольда и Зинаиды Райх. Или почему никто не встанет на защиту худрука, у которого отбирают театр, руководствуясь коммерческими соображениями, оправдываясь тем, что "жалость унижает человека"?! Выходит, мы движемся по одному и тому же кругу репетиций униженного человеческого достоинства. Поэтому спектакль "Жизнь и смерть Зинаиды Райх" предназначен не только для театроведов и историков, он обращен к сознанию внутренне свободной личности. И это самое главное!
Любовь Лебедина
"Трибуна"
Да, да в той самой квартире, где в июне 1939-го года была зверски убита жена двух гениев - Сергея Есенина и Всеволода Мейерхольда, вырастившую ее в замечательную актрису, игравшую главные роли в его спектаклях, пока театр в 1938-ом году не закрыли, объявив известного режиссера "врагом народа", заслуживающего смерть. Власть чувствовала себя как-то неуютно на вторых ролях после прославленного экспериментатора, биомеханику которого подхватили во всем мире. Требовался жесткий ластик, чтобы стереть его самого и все его новации из памяти учеников, сторонников и даже врагов. А заодно и убить мать двух детей Сергея Есенина, отправившегося на небеса не по своей воле, кроме того, известную актрису, вызывающую зависть у соперниц и неподдельный восторг у мужчин. Почему и зачем, ради какой цели так и осталось нераскрытой тайной, скорее всего сталинской Лубянки, подходящей для исторического детектива.
Увы, Валерий Семеновский не проявил особого рвения к этому модному жанру, куда интересней было пройти теми тропами, по которым ступали начищенные башмаки двух гениев, влюбленных в неописуемую красавицу, то порхающую в небесах, то опускающуюся на грешную землю в поисках счастья, то умирающую на сцене в "Даме с камелиями", сыграв таким образом свою смерть в трактовке другого смертника, неугодного власти.
Формат психологического театра здесь совсем не подходил, документального театра тоже, хотя автор дотошно вникал во все тонкости биографий избранных героев, перечитывал сохранившиеся письма, воспоминания современников и, наконец, подобрал ключ к историческому материалу, используя игровую стихию театра как такового, открытую и насмешливую, ироничную и трагическую, исповедальную и отстраненную. То есть, то "золотое сечение", которое возникает во время репетиций, и артисты, оставаясь лицедеями, меняются масками, а значит и человеческими судьбами, не боясь впасть в ересь и дурновкусие. Это была своего рода свобода, та свобода, за которую поплатились Есенин, Мейерхольд и Райх, оказавшись на трагическом перекрестке старой и новой России и попав под каток авторитарного режима.
Говорят: "времена не выбирают, в них живут и умирают", так вот Мейерхольд не был пророком и уж тем более святым, но он отдавал себе отчет в том, что когда-нибудь капкан захлопнется, поэтому надо торопиться сказать, выразить все то, что он думает, ради чего отказался от ученической системы Станиславского и шел во банк против другого гения Таирова. Зинаида Райх тоже не была провидицей, но она интуитивно ощущала подступающую к порогу дома беду, и не снимая короны на коленях умоляла друга Горького защитить театр Мейерхольда, просуществовавший всего 15 лет. И что же вы думаете ответил "правозащитник" социалистического реализма? - Он смог только выдавить из себя, пряча лицо под широкополой шляпой: "Жалость унижает человека"! Вот вам и хваленый гуманизм, о котором так много рассуждали приближенные к советской власти писатели…
Юная Зинаида Райх бросается в объятия Есенина, то есть артиста Алексея БОБРОВА, как в омут с головой. Ее подхватывает вихрь неудержимой страсти, коей не хватило обаятельной актрисе Марии ТУРОВОЙ. Она делала все правильно и обручальные кольца летели в окно после бурной ссоры, и белая фата украшала красивую головку Зинаиды, когда есенинская гармонь аккомпанировала певучим стихам поэта, но при этом было видно, если безумная влюбленность даст трещину, они тут же разойдутся, не будут сохранять семью, победит талантливый эгоизм.
Встреча Зинаиды Райх с 48-летним Всеволодом Мейерхольдом была отнюдь не романтичной, скорее деловой, но этот незначительный для Зинаиды эпизод становится судьбоносным для них обоих в дальнейшем. Постановщик спектакля Александр ПОНОМАРЕВ отдает бразды правления импровизациями в руки знаменитого режиссера, точнее артиста Алексея МЯСНИКОВА, который монтирует ленту событий по своему усмотрению, дает указания артистам, что делать, как говорить, и все-таки не доволен результатом, поэтому начинает играть сам. Это одна из лучших работ в ансамблевом спектакле, как, впрочем, и другая работа Дарьи СЕМЕНОВОЙ, переходящей от одной эпизодической роли к другой, находя в каждой особое художественное зерно. Так первая жена Мейерхольда тихая, интеллигентная Ольга Мунт совсем не похожа на жеманную вертихвостку секретаршу, а ее Мария Бабанова просто чудо, как хороша в своей незащищенности с голосом-колокольчиком, который так раздражал ревнивую к чужому успеху Райх. Конечно, потомки не простят самовлюбленной приме театра Мейерхольда, столь гадкого поведения в отношении талантливой актрисы, и вместе с тем нам не дано предугадать, как наш поступок отзовется и чем придется пожертвовать, когда на чашу весов положена жизнь…
Казалось бы, сегодня легко рассуждать о том, что было и прошло. Но почему тогда все режиссеры вздрагивают при слове цензура, мгновенно вспоминая трагическую судьбу Мейерхольда и Зинаиды Райх. Или почему никто не встанет на защиту худрука, у которого отбирают театр, руководствуясь коммерческими соображениями, оправдываясь тем, что "жалость унижает человека"?! Выходит, мы движемся по одному и тому же кругу репетиций униженного человеческого достоинства. Поэтому спектакль "Жизнь и смерть Зинаиды Райх" предназначен не только для театроведов и историков, он обращен к сознанию внутренне свободной личности. И это самое главное!
Любовь Лебедина
"Трибуна"