Российский академический
Молодежный театр
+7 (495) 692-00-69 (касса)
Театральная пл., д. 2
Трагедия меньшинства
Во Всемирный день театра рассказываем о главной премьере нынешнего сезона у наших друзей и партнеров в Российском академическом молодежном театре - РАМТ. Впрочем, спектакль Алексея Бородина "Леопольдштадт" по одноименной пьесе английского драматурга Тома Стоппарда - знаковое явление не только для отдельно взятой труппы или даже для всей театральной Москвы, но для истории сценического искусства в целом.
Огромная квартира, занимающая целый этаж роскошного дома с высокими потолками в самом сердце имперской Вены, близ помпезной Рингштрассе. Это топографическое уточнение не для красного словца, ведь еще каких-то сто лет назад члены семьи Мерц ютились в еврейском квартале Леопольдштадт, торговали тканями вразнос, пришивали к рукавам желтые звезды и покорно, не поднимая глаз, сходили с тротуара, чтобы уступить дорогу австрийцам. Но времена изменились. И теперь Герман Мерц (Евгений Редько) - промышленник и богач, завсегдатай оперы, принимает у себя все сливки общества и может заказать портрет жены самому знаменитому художнику империи.
Но в сочельник 1899 года в просторной гостиной только свои. Правда, тихим этот вечер никак не назовешь: на праздничный ужин собрался весь шумный, многоликий и разноплеменный клан - сестры, братья, племянники и племянницы мал мала меньше, невестки, шурины, золовки и прочие родственники, степень родства которых установить порой весьма затруднительно. Да это и ни к чему, ведь по неписаному закону дома каждый, кто переступает порог гостиной близ Рингштрассе, вне зависимости от вероисповедания и убеждений хоть на время, но становится частью семьи.
И вместе с тем эта нарядно одетая компания меньше всего напоминает ванильно-зефирную рождественскую открытку. Для этого Мерцы слишком эмоциональны. Говорят все сразу, спорят до хрипоты, но благодаря мягко скользящему поворотному сценическому кругу ни одна даже самая незначительная реплика в этих чеховских "летучих" разговорах обо всем и ни о чем не ускользнет и не потонет в общем хоре.
Вот бабушка Эмилия (Лариса Гребенщикова), патриарх клана, невзирая на свою ортодоксальную религиозность и нерушимую веру в то, что Иисус "был хорошим еврейским мальчиком, который много о себе возомнил", соглашается установить в гостиной елку, ведь в ее семье есть и христиане, и, нравится ей или нет, с этим нужно считаться. Сам Герман Мерц перешел когда-то в католичество: он бизнесмен и знает, что у всего есть цена. И чтобы строить мир гармонии и разума, о котором он так мечтает, где каждому воздастся не по крови, а по способностям, трудолюбию и внутренней порядочности, чем-то придется поступиться. Он искренне верит в Австрию для всех, в Австрию как единственную Землю обетованную, которая уже совсем скоро окончательно избавится от предрассудков и проживет наступающий век в царстве высокой культуры и изящных искусств. Людвиг Якобовиц, муж его сестры Евы, талантливый математик и рационалист (Александр Доронин), настроен куда более скептически. Пылкие рассуждения Германа об ассимиляции он не ставит ни в грош: "Ассимиляция не означает, что ты перестаешь быть евреем… Нет на свете такого гоя, который хоть раз не подумал бы: “Вот уж эти евреи!”"
Пройдет совсем немного времени, и этот спор разрешится сам собой, трагически и фатально, но вряд ли Людвиг будет счастлив, что взял верх над идеалистом Германом, до последнего лелеявшим свои благородные иллюзии. Пока же в гостиной звучат имена Климта и Малера, Гофмансталя и Фрейда. Как ни крути, а литературные сенсации, выставки, концерты и предстоящие путешествия обсуждать куда веселее, чем политику. На столе шоколадный торт со взбитыми сливками, от восторженных детских воплей закладывает уши, и на мгновение хочется, чтобы все так и осталось, замерло навсегда. Чтобы будущее, о котором знает каждый во тьме зрительного зала, но пока что еще не догадываются герои, никогда не наступило…
Огромная квартира, занимающая целый этаж роскошного дома с высокими потолками в самом сердце имперской Вены, близ помпезной Рингштрассе. Это топографическое уточнение не для красного словца, ведь еще каких-то сто лет назад члены семьи Мерц ютились в еврейском квартале Леопольдштадт, торговали тканями вразнос, пришивали к рукавам желтые звезды и покорно, не поднимая глаз, сходили с тротуара, чтобы уступить дорогу австрийцам. Но времена изменились. И теперь Герман Мерц (Евгений Редько) - промышленник и богач, завсегдатай оперы, принимает у себя все сливки общества и может заказать портрет жены самому знаменитому художнику империи.
Но в сочельник 1899 года в просторной гостиной только свои. Правда, тихим этот вечер никак не назовешь: на праздничный ужин собрался весь шумный, многоликий и разноплеменный клан - сестры, братья, племянники и племянницы мал мала меньше, невестки, шурины, золовки и прочие родственники, степень родства которых установить порой весьма затруднительно. Да это и ни к чему, ведь по неписаному закону дома каждый, кто переступает порог гостиной близ Рингштрассе, вне зависимости от вероисповедания и убеждений хоть на время, но становится частью семьи.
И вместе с тем эта нарядно одетая компания меньше всего напоминает ванильно-зефирную рождественскую открытку. Для этого Мерцы слишком эмоциональны. Говорят все сразу, спорят до хрипоты, но благодаря мягко скользящему поворотному сценическому кругу ни одна даже самая незначительная реплика в этих чеховских "летучих" разговорах обо всем и ни о чем не ускользнет и не потонет в общем хоре.
Вот бабушка Эмилия (Лариса Гребенщикова), патриарх клана, невзирая на свою ортодоксальную религиозность и нерушимую веру в то, что Иисус "был хорошим еврейским мальчиком, который много о себе возомнил", соглашается установить в гостиной елку, ведь в ее семье есть и христиане, и, нравится ей или нет, с этим нужно считаться. Сам Герман Мерц перешел когда-то в католичество: он бизнесмен и знает, что у всего есть цена. И чтобы строить мир гармонии и разума, о котором он так мечтает, где каждому воздастся не по крови, а по способностям, трудолюбию и внутренней порядочности, чем-то придется поступиться. Он искренне верит в Австрию для всех, в Австрию как единственную Землю обетованную, которая уже совсем скоро окончательно избавится от предрассудков и проживет наступающий век в царстве высокой культуры и изящных искусств. Людвиг Якобовиц, муж его сестры Евы, талантливый математик и рационалист (Александр Доронин), настроен куда более скептически. Пылкие рассуждения Германа об ассимиляции он не ставит ни в грош: "Ассимиляция не означает, что ты перестаешь быть евреем… Нет на свете такого гоя, который хоть раз не подумал бы: “Вот уж эти евреи!”"
Пройдет совсем немного времени, и этот спор разрешится сам собой, трагически и фатально, но вряд ли Людвиг будет счастлив, что взял верх над идеалистом Германом, до последнего лелеявшим свои благородные иллюзии. Пока же в гостиной звучат имена Климта и Малера, Гофмансталя и Фрейда. Как ни крути, а литературные сенсации, выставки, концерты и предстоящие путешествия обсуждать куда веселее, чем политику. На столе шоколадный торт со взбитыми сливками, от восторженных детских воплей закладывает уши, и на мгновение хочется, чтобы все так и осталось, замерло навсегда. Чтобы будущее, о котором знает каждый во тьме зрительного зала, но пока что еще не догадываются герои, никогда не наступило…
Анна Хрусталева // PERSPECTUM // 27.03.2024