Стежок за стежком - судьба готова

Российский академический Молодежный театр представил зрителям последнюю из постановок по "Повестям Белкина" - "Барышню-крестьянку (вариации)". Создателем пятого спектакля пушкинского цикла стал режиссер Кирилл ВЫТОПТОВ.

Судьбу можно сплести, сшить, скроить, можно сложить пазлы. В воображении, которое потом станет реальностью.
Александр Сергеевич знал ответ на один из любимейших вопросов человека: как получить желаемое? Собственными руками! Тем более, что  ручная работа всегда ценится дороже.
Идею чудесной пошивочной мастерской, где Лиза Муромцева вместе с "жрицами судьбы" воплощает свои задумки, для спектакля предложила художник Нана Абдрашитова. Видать, сразу подсказала женская смекалка - спектакль-то фактически женский: навыдумывали, наколдовали, воплотили - выиграли! Так оно и бывает, когда, по словам классика, "за дело берется вся девичья".

    "Барышня-крестьянка", - рассказывает режиссер, -  меня привлекла тем, что в ней заложен элемент игры, игра есть уже внутри самого сюжета. И это, мне кажется, самое главное, чтобы полюбить и поставить эту повесть. Интересным для меня как раз и был импульс двух молодых людей знакомящихся друг с другом через игру".

Пушкинский текст - не пьеса, и авторам спектакля, конечно, пришлось во многом мастерить диалоги самим. Они получились очень живыми, сочиненными как будто по ходу спектакля, словно нанизанными на живую нить - стежок за стежком.

    "Спектакль рожден абсолютно из этюдов, - рассказывает исполнительница роли мисс Жаксон, заслуженная артистка РФ Татьяна ВЕСЕЛКИНА. - Их было много, самых сумасбродных, бесконечно смешных, их было такое количество, что трудно на чем-то остановиться. В результате остались только сливки. Но этюдность очень сложно застолбить".

Пушкинская повесть кружевная, легкая, женская, женщинами замешана и воплощена. Вот от этого и отталкивались создатели театрального полотна, желая соткать свой сценический вариант игры Алексея и Лизы.

    "Спектакль можно сравнить с калейдоскопом, - продолжает актриса, -  когда много разных стеклышек в процессе спектакля приобретают совершенно разные очертания, и в них надо войти, а потом засветиться, чтобы эта картинка начала вдохновлять - вот тогда это будет то, к чему хочется стремиться".

Режиссер вместе с актерами образы повести дописал, додумал, вдохнул в них жизнь, но, конечно, остаться без пушкинских строк тоже было нельзя.

    "Мне показалось, - поясняет Кирилл Вытоптов, - что нужно привнести какой-то элемент внешнего рассказчика. И у нас родилась идея сделать такую умную коробку, которая выдает чистые пушкинские паттерны, т.е. не сокращенные, не замутненные словесные узоры. Пушкинский текст остался, а уже на этой канве мы ткали свою актерскую игру, игру своими словами, в которой часто нет предельной строгости".

Очень близкой к обрушившемуся на нас новому жизненному порядку показалась история авторам постановки. В деревне вроде бы свобода, но податься некуда, барышни только и видели, что романы, лишь на них развивая свое воображение. А навоображать ведь можно, что угодно - хоть в тятенькиной усадьбе, хоть в самоизоляции. Нынче молодые люди тоже в виртуальном мире зачастую знакомятся под масками, под псевдонимами.

    "Пушкинские герои, - продолжает Вытоптов, -  начинают заигрываться в эти переодевания, и в этом тоже что-то сегодняшнее. Люди тоже открывают свою настоящую сущность под какими-то личинами, узнают себя, узнают, на какие эмоции и поступки они способны, как бы, не будучи собой. То есть  этот момент: я - не я - очень важен и, мне кажется, очень понятен практически всем поколениям,  очень современен и актуален внутри пушкинской поэтики".

Самая пушкинская в спектакле, пожалуй, актриса Марианна Ильина - еще бы, на сцене РАМТа она занята в трех из пяти повестей (Дуня в "Станционном смотрителе", Зюзя в "Метели" и Лиза в "Барышне-крестьянке").
Кириллу Вытоптову Ильина понравилась  сильнейшим клоунским потенциалом. "Мне казалось, - говорит он, - что Лиза Муромская просто не может быть девушкой, в которой нет этого бешеного актерского заряда, способности быть не только лирической героиней, но и клоунессой".

    "Девочка-огонек" называет свою героиню Марианна, которая любит включаться в нечто из жизни просто по-актерски. "Поэтому мою Лизу, - комментирует Ильина, -  и зажигает идея переодевания, перевоплощения, это - ее зерно. Девушке, которая томится в этой глуши, с этим английским, дается интересная возможность - сыграть в азартную игру, которая позже перетекает в какие-то неожиданные для всех обстоятельства - препятствия, которые потом и приводят к самому главному - к любви героев и обнаружению себя настоящих, без масок, без костюмов".

Дуэт Ильиной и Ивана ЮРОВА (исполнитель роли Алексея Берестова) - совершенно фееричен. Марианна сравнивает наиживейший диалог с перекидыванием мячика. "Да, - говорит она, - мы, с одной стороны, "поджигаем" друг друга, а с другой - интересно, что же будет: я кидаю импровизацию, а партнер должен ее подхватить и ответить. Контакт и импровизационное самочувствие рождается от знания, про что историю играем и к чему хотим привести".
В круговерть энергетически не могут не включиться и зрители - они ведь тоже на сцене, рядом с актерами. Игра? Реальность? Микс? Голова кругом! От радости за талант.

Наталья Косякова
"Клаузура"