Пресса о спектаклях

Знакомый со школьной скамьи сюжет режет по живому: невозможно не реагировать на метания Дуни между долгом к отцу и желанием иной жизни, на решительность Самсона, готового на все ради своей дочки. Даже Минский, обычно не вызывающий почти никаких эмоций, здесь обретает объем и свою собственную правду. Артисты оказываются так близко к зрителю, что можно разглядеть слезы героев. Эти слезы передаются и зрителям.

Олег Зима трогательно воплотил образ маленького человека, беззаветно любящего свою дочь Дуню. Вся его жизнь посвящена ей, все его рассказы о ней. Она для станционного смотрителя - словно шинель для Акакия Акакиевича, без которой и смысла существования нет. А юная Дуня в первые минуты спектакля примерит на отца свое платье, чтобы понять, насколько оно ей впору.

...герои живут и действуют на расстоянии вытянутой руки. Читая пушкинскую повесть, режиссер ее явно переакцентирует - он ставит сюжет о невозвращении блудного сына, дает два взгляда на события. Зрителям предстоит выбрать, на чьей они стороне - молодых влюбленных или Самсона Вырина.

Притча о блудном сыне, которую часто вспоминает Вырин, приобретает тут черты страшные - история взросления дочери болезненна и для нее, и для отца. Его нежелание отпустить, не дает ей возможности быть до конца счастливой, ее побег, жестокость, нежелание отца принять ее новую жизнь мучают молодую женщину, а отец, так и не простивший дочь, и вовсе опускается, потеряв смысл жизни. Они так и не встретятся больше - Дуня не получит ни прощения, ни благословения отцовского, а Вырин уйдет опустошенный и непростивший. И только тихая мелодия останется навсегда в ее памяти, как воспоминание о счастье…